Анатомические скамьи и милиционеры в резиновых перчатках — чем нынешние специзоляторы отличаются от вытрезвителей прошлого Недавно глава МВД Игорь Шуневич заявил о том, что министерство планирует выработать «новые методы минимизации вредных последствий пьянства». По мнению главного милиционера страны, «нужно очень жестоко карать бытовых пьяниц и вообще всех алкоголиков». Не согласиться с этими выводами сложно. В нашей стране лишь за прошлый год в приемные отделения организаций здравоохранения в состоянии алкогольного опьянения поступила почти 71 тысяча человек, а через специализированные изоляторы МВД прошли более 50 тысяч пьяных правонарушителей. Корреспондент «Рэспублікі» побывала в таком заведении и посмотрела, как сегодня там решают «хмельную» проблему.

Лишь за прошлый год в приемные отделения организаций здравоохранения в состоянии алкогольного опьянения поступила почти 71 тысяча человек

Время, назад! В конце прошлого года тульский «Приют для опьяневших» мог бы отпраздновать 115-й день рождения, конечно, если бы он сохранился до наших дней. Это было первое в Российской империи заведение, которое занималось процедурой вытрезвления. В его штате работали кучер и фельдшер, а в день там могли принять за счет городской казны восемьдесят человек, перебравших алкоголя. Основной задачей приюта, по словам создателя этой системы доктора Федора Архангельского, было «спасение замерзающих под забором тульских оружейников». Цель вытрезвителя звучала весьма благородно: предоставить «бесплатное помещение, уход и медицинскую помощь тем лицам, которые будут подбираемы чинами полиции или иным способом на улицах в тяжелом и бесчувственно пьяном виде и которые будут нуждаться в медицинской помощи».Тульский опыт работы с «людьми под градусом» сохранился и с успехом использовался в советское время. Правда, случились две важные реформы: в 1940 году заведения передали под управление НКВД и процедура для принимаемых граждан, достигших положения риз, перестала быть бесплатной.

А там внутри — кровати с белыми простынями и теплые фланелевые одеяла. О чем только можно мечтать после состояния алкогольного куража

В 1960—1980-е вытрезвители были уже чуть ли не в каждом селе. Пьяных на улицах подбирал отряд милиции и доставлял в такие заведения. Там подопечных осматривал фельдшер и отправлял проспаться. Когда гражданин трезвел, его штрафовали и выписывали. Часто потом на работу к нарушителю «прилетала» справка с уведомлением о его непотребном поведении, за что наказывали дополнительно.

А после развала Советского Союза число таких спецзаведений во всех бывших республиках стало резко сокращаться. Соседи начали спешно избавляться от вытрезвителей — дорого, да и проблемы чрезмерно выпивших граждан — их сложности.

У нас в стране тоже задумались о ликвидации и даже провели ее. Но долго продержаться не удалось — всего восемь месяцев в 2002 году. Решено было возвращать заведения, ведь без них отделения медучреждений просто трещали по швам от наплыва собираемых по окрестным улицам пьяниц. А чуть позже, в 2013-м, Указ № 307 и вовсе реорганизовал медвытрезвители при МВД в специализированные изоляторы.

Насильно трезв не будешь 

…Калитка огражденного колючей проволокой специализированного изолятора Первомайского РУВД Минска открыта. Хотя посетители специфического заведения самостоятельно заходят туда редко — они не в состоянии твердо стоять на ногах. Их, пошатывающихся и скандалящих, прямо к входу доставляет милицейская патрульная машина.

Во время обследования 

На посту так и рябит в глазах от сотрудников в форме. Двое из них — в резиновых медицинских перчатках. Это немного непривычно. Через пару минут милиционеры усаживают основательно накачанного водкой полуголого пенсионера Василия П. на специальную скамейку с «анатомическим» изгибом. Конструкция выглядит несуразно, но встать с нее можно, только очень сильно напрягшись, что для человека, изрядно принявшего на грудь, не так просто.

Пьяный дядя Вася смешно дрыгает свешенными ножками и с легкой обидой смотрит на фельдшера Евгеньевну. Все, что с ним будут делать дальше, клиент уже знает наизусть: здесь он далеко не впервые. Приезжает в город за пенсией — и понеслось…

— Василий, вы же обещали, что к маме поедете. Почему слово не держите? — спрашивает один из милиционеров.

— Я гуляю до шестого числа, — сиплым голосом ставит в ответ условие постоялец.

— Так сегодня уже четырнадцатое!

Магия чисел оказывает чудесное действие. Пенсионер вдруг стыдливо опускает глаза и вполне послушно дует в трубочку алкотестера по просьбе Елены Евгеньевны.

— Контингент у нас специфический, сами понимаете, — с грустной улыбкой признается мне фельдшер высшей категории Елена Акулич, — то кулаками машут, то матом ругаются, то угрожают, то просят решить вопрос полюбовно. Но человек со временем привыкает ко всему: я к ним стараюсь относиться снисходительно, ведь сегодня эти люди за свои действия не отвечают, а завтра — вновь белые и пушистые, просят прощения и чувствуют себя очень неудобно за свое вчерашнее неподобающее поведение. Все-таки здравоохранение везде одинаковое, а значит, и помощь оказывать нужно всем и при любых обстоятельствах.

В штате специзолятора Первомайского РУВД из медработников — три врача и фельдшер. Работают они посменно, а в их полномочиях лишь первичный осмотр пациентов. Дальше действуют по ситуации. Если обнаруживают серьезные травмы, инфицированные раны, хронические кожные заболевания либо, к примеру, алкогольное отравление, то специалисты немедленно вызывают бригаду скорой помощи. Таковы правила. Но в случае, если здоровью прибывшего ничего не угрожает, его сопровождают в темные палаты за железными дверями. В металлическом листе прорезаны окошки для наблюдения. А там внутри — кровати с белыми простынями и теплые фланелевые одеяла. О чем только можно мечтать после алкогольного куража!

Из пяти палат изолятора на двадцать две койки — всего одна женская, рассчитана она на три места. Поднимаюсь на носочки, чтобы заглянуть в окошко железной двери. Там, по уши укутавшись в одеяло и слегка приоткрыв рот, мирно спит молодая женщина.

Двери двух дальних палат открыты настежь: выветривается запах устоявшегося перегара. Пока нет очередного постояльца, лучше привести все в порядок, хотя специфический запах, пожалуй, неискореним. Чувствуется что-то такое сивушное с кислинкой.

— А для кого эти кресла? — испуганно обращаю внимание на выстроенные вдоль стены сиденья с кожаными ремнями для кистей. В фильмах ужасов, где сюжет закручен на психлечебнице, показывают примерно такие же.

— Это для особо буйных, — безэмоционально ответил сопровождающий меня начальник специзолятора.

— И часто их используете?

— Всякое бывает…

Билет на койкоместо 

— Советские вытрезвители можно смело назвать прототипом сегодняшних изоляторов. По сути, с изменением названия расширилась категория содержащихся здесь граждан, — объясняет мне разницу заведений прошлого и настоящего начальник специализированного изолятора Первомайского РУВД Андрей Синегуб. — В изолятор попадают те, кто совершает правонарушение в пьяном виде. Заметьте, нахождение в общественном месте в алкогольном опьянении по закону у нас тоже является правонарушением.

Услуги специзолятора — платные. За разовый «билет» извольте отдать при выписке 61 рубль 25 копеек. Цены почти как в трехзвездочной гостинице за сингл где-нибудь на периферии, но, по сути, тут есть за что платить: доставка к месту «релаксации», освидетельствование состояния опьянения, осмотр врача…

Только вот с оплатой часто возникают проблемы: сами понимаете, какой контингент. По статистике, в единственном минском специзоляторе пребывание оплачивают лишь 58 процентов попавших сюда граждан. Самый высокий по стране показатель — в бобруйском учреждении. Там он составляет 78 процентов. Но правила таковы, что за вытрезвление придется заплатить в любом случае: пусть не сразу, так потом — по исполнительному листу.

Конечно, самый главный вопрос, возникающий у любого трезвого человека, который приходит в специзолятор, — как местный медперсонал справляется со своими обязанностями? Многие привычные для милиционеров и медиков процедуры человек брезгливый вряд ли сможет выполнить. По себе сужу. Однажды в приемник столичной БСМП зашел бомж — мне как раз не хватало фактуры для репортажа из отделения и пришлось некоторое время просидеть с ним рядышком. Ничего приятного в таком соседстве не было, одно отвращение: трясется человек на кушетке и двух слов связать не может. А специфический тошнотворный запах разнесся далеко за пределы комнаты.

— Мы стараемся не носить синтетическую одежду на работу, — подтвердили мне медики в специзоляторе. — В противном случае запахи даже после третьей стирки не выветриваются.

Единственно верный путь 

Конечно, в обществе отношение к специзоляторам неоднозначное. Но так происходит потому, что граждане в большинстве своем находятся под стойким впечатлением от картины вытрезвителей советских времен: деревянные нары, холодный пол, а после протрезвления — штраф и фото на доске позора. Но важно понимать, что в Советском Союзе система вытрезвителей была важной частью борьбы государства с безнравственностью и пьянством, а нынешние заведения играют роль, скорее, социальную — оставить замерзать в сугробе человека, изрядно принявшего за воротник, было бы по меньшей мере негуманно. Да и стоит признать, что антураж очень сильно изменился. Похожи нынешние специзоляторы, скорее, на недорогие хостелы — чистое белье, одеяла. Разве что металлические двери на входе в комнату напоминают попадающим туда людям об одной простой истине: с пьянством лучше завязывать.

Минский специзолятор рассчитан на 20 человек. Говорят, большую часть времени он не пустует. Впрочем, от пьяниц покоя нет и в других частях города. Например, около 60 процентов токсикологического отделения минской БСМП загружено именно «алкогольными» пациентами — оно единственное в городе, куда везут подобный контингент. Местные медики говорят, что есть «кадры», побывавшие здесь до десяти раз за год.

— Эти случаи связаны с алкогольной зависимостью и определены социальным статусом. Такие пациенты привыкли, что им здесь окажут неотложную специализированную помощь и, как говорится, вернут с того света. Причем ни постановка на наркологический учет, ни ограничения в вождении и трудоустройстве их не останавливают. Проблема алкоголя должна решаться на государственном уровне, путем межведомственного взаимодействия различных структур, — такого мнения придерживается заведующий токсикологическим отделением БСМП Минска Андрей Богдан.

А как борьба с пьянством построена в других странах? В Канаде выпивших людей за энную плату доставляет домой служба «Красный нос». В Швеции работают по аналогичному принципу. В странах Западной Европы с той же целью создаются благотворительные организации. А вот в наиболее холодных регионах США люди могут умирать зимой от переохлаждения и обморожения: задержание гражданина в нетрезвом виде там считается нарушением прав человека. Отношение же к нашим «нетрезвенникам» считаю демократичным: они могут проснуться в любом месте — и в специзоляторе, и в больнице, и дома. Главное — живыми и здоровыми.

МНЕНИЕ 

Иван КОНОРАЗОВ, главный внештатный нарколог Министерства здравоохранения: 

— Сегодня в работе с пациентами в алкогольном опьянении задействованы наркологическая, токсикологическая службы, отделения реанимации организаций здравоохранения, органы внутренних дел, в ведении которых находятся специализированные изоляторы и центры изоляции правонарушителей, а также общественные организации, занимающиеся вопросами ресоциализации и реабилитации лиц с зависимостями.

В последнее время не может не настораживать факт роста числа лиц, поступающих в приемные отделения организаций здравоохранения в состоянии алкогольного опьянения. В прошлом году таких было около 71 тысячи человек. Это свидетельствует об увеличении количества людей, ведущих небезопасный образ жизни. Специалисты отмечают приток таких граждан в вечернее и ночное время суток и связывают данный факт со сверхдоступностью алкоголя. Практически все эти лица не нуждаются в медицинских мерах, а требуют банального вытрезвления и контроля с целью предупреждения совершения противоправных действий, как ими, так и в отношении их.

Денис СЕМЕНЕЦ, заместитель начальника управления надзорно-исполнительной деятельности МВД:

— С 2013 года мы ушли от термина «медицинский вытрезвитель», ведь название должно отражать суть учреждения. А цель его — изолировать пьяного правонарушителя. Так было во все времена. Почему нетрезвые правонарушители должны содержаться отдельно ото всех? Причем это не только пьяные в общественных местах, это могут быть и семейно-бытовые скандалисты. Пристальное внимание к данной категории граждан обусловлено тем, что они являются потенциальными жертвами преступлений либо сами способны на преступление.

Врачи всегда склонялись к мысли, что если все медвытрезвители закроют, то больницы переполнятся пьяными пациентами, которые просто-напросто будут мешать работе. Однако надо понимать, что в подавляющем большинстве случаев в больницы обращаются пьяные люди, нуждающиеся в медицинской помощи. Ведь если человек сильно переберет и у него обострятся хронические заболевания или не обойдется без травм, то без полного обследования, тех же анализов, — никуда. Лучших условий для оказания стационарной медицинской помощи, чем в больнице, пока не придумали. И вряд ли когда-нибудь придумают. Для охраны общественного порядка в приемных покоях постоянно дежурят сотрудники милиции.

Мест в специализированных изоляторах страны сегодня достаточно. В небольших населенных пунктах наплыв правонарушителей не

 настолько велик, поэтому с их потоком справляются и дежурные части.